Фотожурналистика. Мэри Эллен

Фотожурналистика – это вечная погоня.

Чтобы уловить характер человека или суть события, фотожурналист должен подстеречь мгновение, в котором мелькнет желанный образ. Погоня означает непрерывное движение: где бы ни случилось интересное событие частной или общественной жизни, фоторепортер должен оказаться там же с заряженным пленкой аппаратом, готовый увековечить как раз то, что ему нужно. Писатель или художник может переделать неудачное место, но фотоохотник бессилен повторить изображение, как только преследуемый «зверь» исчезнет из поля зрения объектива. Фоторепортер должен заранее учесть ситуацию и, сообразуясь с рамками кадра, схватить «решительное мгновение», как говорит Анри Картье Брессон. Ради этого мгновения и совершается вся предварительная работа, именно ради него репортер и учится расталкивать локтями соперников в борьбе за лучшую точку наблюдения, фотографировать в любую погоду, сообразовываться с расписанием самолетных рейсов, ободрять застенчивых и уламывать несговорчивых. Целеустремленность, гибкость, уменье приспосабливаться к обстоятельствам – вот качества, необходимые охотнику-фотожурналисту.

Жизнь Мэри Эллен Марк, избравшей для себя профессию – фотожурналистки. Фотожурналистика заполнена погоней, горящим желанием, свойственным всем творческим натурам – желанием смотреть, видеть, делиться увиденным и даже в минуты триумфа знать, что впереди тебя ждет нечто, еще не виденное, до сих пор еще не уловленное.

Раньше в области документальной фотографии работало относительно мало женщин, но среди них оказались основоположники фоторепортажа – такие мастера, как Бернис Эббот, Ева Арнольд, Шарлотта Брукс, Инга Морат, Барбара Морган и, конечно, Доротея Ланге и Маргарет Бурке-Уайт.

Доротея Ланге, разъезжая с фотоаппаратом по просторам США, встретила в Оклахоме 1930-х годов фермеров, разоренных пыльными бурями и покидавших насиженные места. Она следовала за потоком старых грузовиков, двигавшихся в неизвестное будущее, и в тяжелое для экономики страны время претворила холодные цифры статистики в человеческую трагедию. Эта маленькая женщина вдумчиво и сочувственно фиксировала своим « Роллейфлексом» окружавшие ее незнакомые лица, делая их документальным свидетельством происходящего.

Точно так же Маргарет Бурке-Уайт увековечила на металлургических заводах промышленного центра США другой аспект американской жизни. Отойдя от рекламной фотографии, Бурке-Уайт все чаще и чаще избирала темой своих работ человека; она пользовалась крупноформатными аппаратами с размером кадра 10 х 13 см или 13 х 18 см и работала фоторепортером сперва для журнала «Форчун», а затем вошла в состав первой четверки фотокорреспондентов журнала »Лайф». Она появлялась всюду, где происходили интересные события – фотографировала с самолета бомбежку Второй мировой войны, а в Индии разговаривала с Мохандасом Ганди, сидевшим за своей прялкой. Она интервьюировала Ганди за несколько часов до убийства, а после его смерти засняла тысячные толпы потрясенных горем людей.

С усовершенствованием мanоформатных фотоаппаратов, рассчитанных на 35-миллиметровую пленку, многие фотожурналисты перешли на эти легкие, удобные камеры, которыми можно было почти незаметно фотографировать практически все что угодно, где угодно и когда угодно. Мэри Эллен Марк тоже всем аппаратам предпочитает свое мaлоформатное, 35-миллиметровое, верное оружие. Из малоформатных аппаратов она отдает предпочтение «Лейке». Отчасти из профессиональных соображений: ей нравится бесшумность работы «Лейки» по сравнению с обычной щелкающей «зеркалкой». Но не меньшую роль, вероятно, сыграла для Мэри Эллен и первая встреча с «Лейкой» в 1964 году. Окончив тогда колледж по отделению живописи, она решила поступить в аспирантуру. Но, уже будучи зачисленной в Пенсиль­ванский университет, она в последнюю минуту решила переключиться на фото­графию. Ее подвели к шкафу с разложен­ными на полках аппаратами, и, едва взяв в  руки «Лейку», она почувствовала то, что называется любовью с первого взгляда и что в данном случае точнее было 6ы назвать любовью с первого прикосновения: «Как только я ощутила в  руках эту камеру, я нашла свое место в  жизни. В одну секунду».

Мэри Эллен потянуло к фотоискус­ству. Настоящей художницы из нее не выйдет, чувствовала она. А настоящий фотограф – выйдет! После аспирантуры она на стипендию сенатора Фулбрайта отправилась в Турцию. Ее работа там закончилась не только первыми попав­шими в печать фотоснимками, но и важным знакомством в менее экзотической обстановке.

В 1968 году две женщины в один и тот же день оказались на работе в одном и том же месте. Патриша Карбайн, бывшая тогда редактором-админис­тратором журнала «Лук», приехала на один день в Пенсильванию в свой старый Роземонт-колледж, чтобы помочь организовать выпуск бюллетеня для бывших выпускников. Там она увидела Мэри Эллен, которая собирала материал для фоторепортажа, бесшумно скользила из здания в здание, оказы­валась как раз там, где нужно, и фото­графировала занятия и беседы, никому и ничему не мешая. Юная фотокорреспондентка, видимо, умела собирать материал и, вероятно, накопила немало удачных снимков, верно отражавших быт колледжа, – снимков, в которых так нуждалась Патриша Карбайн.

К концу дня Патриша Карбайн окон­чательно уверилась в том, что имеет дело с первоклассным фотографом. Она попросила Мэри Эллен переслать снимки ей, а затем, помедлив, добавила: «Сейчас я скажу вам то, что говорю не очень часто. Если, вернувшись в Нью-Йорк, вы захотите перейти от случайного фотографирования к профес­сиональной фотожурналистике, можете рассчитывать на меня. Надеюсь, что вы ко мне заглянете».

Мэри Эллен не замедлила появиться в редакции со своими работами. С ними познакомился Пол Фаско, лучший фотоочеркист журнала «Лук». «И я подумал тогда, что пора мне бросать свое дело, ­вспоминает он с легкой усмешкой и легким преувеличением. Подумать только: еще совсем девчонка, а столько проницательности!»

Проницательность. Восприимчивость. Наблюдательность. При обсуждении работ Мэри Эллен эти слова то и дело повторяются. Она воспринимает окру­жающий мир и фотографирует его с мягкой, человеческой иронией. Ее откровенность и уязвимость передают ощущение того неустойчивого равно­весия, которое так часто замечаем мы в отношениях людей между собой.

Эта худенькая темноволосая женщина кажется такой же кроткой, как ее голос, но голос этот становится тверже стали, если снимки ее задерживают или работе ее мешают. Несокрушимая воля Мэри Эллен и упорное стремление документи­ровать драму человеческой жизни бросали ее по всему миру в самую раз­личную обстановку – в раздираемую гражданской войной Ирландию, в родильную палату калифорнийской больницы, в звуковой павильон гол­ливудской киностудии…