В XX столетии фотографы стали все больше внимания уделять человеку. Альфред Стиглиц считал, что для того, чтобы сделать настоящий фотопортрет кого-либо, нужно с этим человеком пуд соли съесть. Он постоянно фотографировал свою жену Джорджию О’Киф, улавливая изменения ее физического и нравственного облика.
Идеалы Стиглица разделял Пол Странд, добавивший к ним убеждение, что искусство может и должно служить делу социального прогресса. Он зорко всматривался в объекты съемки, фотографируя крупным планом скопления растений и камней и уделяя особое внимание их форме и фактуре.
В 1929 году, работая в Канаде на полуострове Гаспе, он «пытался найти общий знаменатель для всей сложности ландшафта». Любовная чуткость к людям, чьи судьбы и характеры определялись их отношением к питающей их земле и друг к другу, привело Странда к целой серии фотопортретов. Он годами фотографировал мексиканских батраков- пеонов, фермеров Новой Англии, итальянских и французских крестьян, рыбаков Гебридских островов и египетских феллахов. Он фотографировал их просто, без сложных технических приемов и добивался не только портретного сходства, но и выражения человеческого достоинства. Страстная преданность Странда идеалам гуманизма сделала его работы вдохновенной повестью о героической сущности человеческого рода.
Фотопортрет – тема духовного богатства человека увлекала и Уокера Эванса. В 1936 году он вместе с писателем Джеймсом Аджи ездил по американскому югу, готовя фотоочерк о жизни фермеров-издольщиков. В очерке «Да здравствуют знаменитости», изданном отдельной книгой, текст и фотографии с огромной художественной силой и правдивостью показывают фермерскую жизнь и человеческие судьбы. Эванс бесстрастно и точно фотографировал материальные объекты, выявляя их формы, линии и назначение, осмысливая их социально и духовно. Он умел видеть сдвиги, происходящие в культуре и в традициях общества. Он фотографировал исковерканную дорическую капитель из жести, стройную ионическую колонну с надписью «продается» и каменный крест на фоне заводских корпусов. В этих обломках культурного наследия он прозревал образы современной цивилизации, свидетельство растущего господства машин и угасания индивидуального художественного мастерства. Он замечал, как американская психология находит отражение в предметах быта.
Культовый портрет Элли Мэй Берроуз – жены фермера и матери четверых детей, чьи незабываемые глаза, кажется, смотрят сквозь нас, – является одним из наиболее прочно встроенных образов в американском сознании. Опираясь на американскую литературную традицию, он пошел дальше других в своем отказе от романтизации бедности. Хотя они выглядят как главные герои из романов американского реалиста (например, Уильяма Фолкнера или Джона Стейнбека), его мужчины и женщины – настоящие люди, более твердо увековеченные, потому что чтение книги занимает больше времени, чем просмотр фотографии. Широко признанный одним из величайших фотографов своего времени, прямой подход Эванса к портретной и документальной фотографии переопределил эти жанры для будущих поколений и сформировал то, как нация помнит себя.
